Когда станет совсем плохо. Позвони мне. Потанцуем.
Пока летели в Палермо, КВС, пролетая над Неаполем, вышел на связь с салоном и попросил посмотреть всех в окно. А потом по очереди накренил самолёт на каждую сторону, чтобы показать всем Везувий. Я не помню, как зовут пилота, но совершенно искренне и безоговорочно его люблю.
Увидеть жерло Везувия, мать его, это более чем окупило те копейки, что я отдала за места возле окна.
В Палермо попали на какой-то сумасшедший религиозный праздник в честь дня святой Розалии (кто-то выкопал ее останки в разгар чумы, и чума магически прошла), смотрели на номер воздушных акробатов, чуть не развелись с В. (the closest one), были на совершенно голубом пляже, уехали в горно-прибрежный, ужасно туристический и тем не менее безумно прекрасный городок и осели здесь на четыре дня в дешевых апартаментах.
Сгорела по кости (когда-нибудь я запомню, что нельзя находиться на солнце без санскрина, но, видит Б-г, не сегодня), теперь хожу в футболке В., потому что от неё не так болят плечи.
В холодильнике вино, горгонзола и прошуто, за окном - синющее море (скутер беззаботно рисует белые круги и зигзаги), старая итальянка с соседнего балкончика безуспешно пытается что-то втолковать мне про дверь. Я потягиваю сицилийское красное, на часах - половина одиннадцатого утра (Алкоголизм? Не думаю). В перспективе - спуск до пляжа и непередаваемо лазурная вода.
Из омрачающего (помимо вышеупомянутого почти-развода) - работа, прорывающаяся через синхронизирующуюся каждые 15 минут почту, и моя возведённая в превосходную степень хроническая неспособность расслабиться.
Увидеть жерло Везувия, мать его, это более чем окупило те копейки, что я отдала за места возле окна.
В Палермо попали на какой-то сумасшедший религиозный праздник в честь дня святой Розалии (кто-то выкопал ее останки в разгар чумы, и чума магически прошла), смотрели на номер воздушных акробатов, чуть не развелись с В. (the closest one), были на совершенно голубом пляже, уехали в горно-прибрежный, ужасно туристический и тем не менее безумно прекрасный городок и осели здесь на четыре дня в дешевых апартаментах.
Сгорела по кости (когда-нибудь я запомню, что нельзя находиться на солнце без санскрина, но, видит Б-г, не сегодня), теперь хожу в футболке В., потому что от неё не так болят плечи.
В холодильнике вино, горгонзола и прошуто, за окном - синющее море (скутер беззаботно рисует белые круги и зигзаги), старая итальянка с соседнего балкончика безуспешно пытается что-то втолковать мне про дверь. Я потягиваю сицилийское красное, на часах - половина одиннадцатого утра (Алкоголизм? Не думаю). В перспективе - спуск до пляжа и непередаваемо лазурная вода.
Из омрачающего (помимо вышеупомянутого почти-развода) - работа, прорывающаяся через синхронизирующуюся каждые 15 минут почту, и моя возведённая в превосходную степень хроническая неспособность расслабиться.